Беспорядочное ретро, дубль второй. "Наши мишени".

[FleetinG_]

И вот на фоне успеха предыдущих поисков взбрело мне поискать еще одну книгу, эту вот, которая периодически дразнила меня обрывками, засевшими в памяти - и полным отсутствием в таковой указаний на авторов и источники. Пришлось основательно побегать и перелопатить массу не относящегося к делу материала, но упорство принесло свои плоды Теперь, возможно, кто-то найдет свой аналогичный обрывок...
А написано-то многое хорошо; разумеется, большинство парадигм за прошедшее время сменилось - но занятно наблюдать, например, что штампы о загнивающем буржуазном Западе ложатся на актуальную отечественную реальность как влитые (и это понятно - мы практически по этим "учебникам" и строили собственный капитализм; но загнивающий Запад в советском информационном поле был вообще отдельным мифологическим островом, на котором наше коллективное подсознание спокойно разводило свои кинки )

Владимир Иванов
С АМЕРИКАНСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ

О счастье речь сейчас пойдет,
Но не о светлом и румяном,
А о тщедушном, что живет
У мистеров за океаном.

Джим Хиббс окончил институт.
Вздыхал он: «Где работать буду?»
Грустил. А счастье – тут как тут:
В харчевню взяли мыть посуду.
Ну что же! Кормят. И тепло.
Нашел он в жизни применение.
Чертовски Джиму повезло –
С американской точки зрения!

Из сквера всех прогнали прочь.
Но Томми знает все лазейки.
Спокойно он проспал всю ночь
Под старым вязом на скамейке.
Бесплатным был его ночлег,
Приятны были сновидения.
Весьма счастливый человек –
С американской точки зрения!

Джек из Огайо ничего
И никого
Не опасается.
Родня трепещет. Но его
«Проверка мыслей» не касается.
Как прирожденный идиот
Стоит он выше подозрения.
Ну, до чего иным везет,
С американской точки зрения!

Билл где-то в дальних был краях,
К добыче жадно он тянулся.
Обратно он на костылях,
Но все-таки живой вернулся, -
Хоть ставь, как редкость, за стекло.
Такое ходит в штате мнение:
Чертовски Биллу повезло,
С американской точки зрения!

Не может Гопкинс-гробовщик
На счастье на свое обидеться:
Доход у мистера велик,
И пониженья не предвидится!
Солидно прибыль возросла.
Сплошное Гопкинсу везение.
Великолепные дела –
С американской точки зрения!


Борис Тимофеев
В АМЕРИКАНСКОМ КНИЖНОМ МАГАЗИНЕ
Однажды вечером в Бруклине
Был случай в книжном магазине:
Какой-то юноша вошел
И крикнул: «Выручку на стол!..»
«Кто пикнет – труп!..» «Не шевелиться!..»
«От пули Джека не укрыться!..»
Вошедший в ужас всех поверг,
И каждый поднял руки вверх –
Подальше от своих карманов…
«Ах, что вы! – юноша сказал, -
Я лишь заглавия романов
Последних выпусков назвал…»

ДЖИМ ВАТСОН И ЕГО ОСЕЛ
По законам США избиратель в конгресс, кроме других ограничительных цензов, должен иметь собственность, оцененную не менее чем в 60 долларов. (Из газет)

Хоть фермер Джим Ватсон вконец разорен –
Однако осла еще собственник он…
Осел стоит долларов семьдесят пять:
Хозяину можно в конгресс выбирать…
Но только денек долгожданный настал –
Свалился с обрыва живой капитал…
На выборы все же Джим Ватсон пришел:
«Хочу дать свой голос…»
«А где твой осел?
Как можешь еще ты свой ценз доказать?
Кто ты – без осла?..»
«Разрешите сказать…» -
«Молчать! Ты не стоишь теперь ничего…
Гоните скорее от урны его!..»
И Джим удалился, вопросом смущен:
Кто ж здесь избиратель – осел или он?

Борис Тимофеев
ВОРОН И ЕЖ
В своем гнезде, как вакса черен,
Смотрел на Вороненка нежно Ворон.
Внизу, с клубком иголок схож,
Своим Еженком любовался Еж…
Для этого он даже сел на кочку,
А Ворон сел удобней на суку…
«Мой гладенький!..» - Еж говорил сыночку,
«Мой беленький!..» - так Ворон пел сынку…
И у людей подобное мы встретим,
Когда родители дают оценку детям…


НОЧЬЮ В УНИВЕРМАГЕ
Однажды снился страшный сон
Директору универмага:
С кровати вихрем унесен,
В свой магазин попал бедняга.
Вдруг в тишине ночной, зловещей
Вокруг заговорили вещи…

«Забот я полон чрезвычайных, -
Немного в нос промолвил Чайник: -
Поставьте на плиту меня,
И лопну я весьма проворно.
Я вовсе не огнеупорный;
Плиты боюсь я, как огня!»

«Сегодня ты, а завтра я!.. –
Пропело жалобно Корыто. –
В своей компании, друзья,
Я о себе скажу открыто:
Хоть цинком ловко я покрыто,
Есть упущение одно
В моей структуре: это – дно.
Не тронь его, оно разбито!»

«Что ж, это вовсе не хитро, -
Спокойно молвило Ведро, -
И я не задаю вопросов,
Иной заметив недочет,
Но рассуждаю, как философ:
«Все протекает, все течет…»
Недаром, видя дождь с утра,
Твердят все:
«Льет, как из ведра!»

Тут, пропищав: «Ах, я спешу! –
Внезапно Кукла появилась. –
Меня я выслушать прошу,
Пока от рук я не отбилась,
Хоть и не свойственна мне прыть…
Глаза не в силах я закрыть
На качество свое плохое:
Внутри набитая трухою,
Шарниры слабые кляня,
Не говорю я «мама», «папа»,
Могу сказать лишь: «Дядя – шляпа,
Который выпустил меня!..»

На миг замолк тут разговор,
Но вскоре с полки, из картонки
Раздался чей-то голос тонкий:
«Друзья! Я Головной убор…
Когда лежу я на прилавке,
Вокруг себя не вижу давки.
«По Сеньке шапка», - говорят,
Но на меня не сыщешь Сеньку.
Я выцветаю помаленьку,
Мой верх тяжел и грубоват,
Подкладка – вроде мятой тряпки.
Не знаю, кто тут виноват,
Эх, если б дать им всем по шапке!..»

Поднялся крик. И стал свиреп
Разнообразный ширпотреб:
«Где этот бракодел, который
Такими изготовил нас?» -
Директор спрятался за шторы,
Твердя: «Могу уверить вас,
Я ни при чем тут… Крики эти
Здесь не по адресу, друзья:
Товаропроводящей сети
Всего лишь представитель я…»
«Не отпирайся! Скажет всяк,
Что поступил ты как разиня,
Пустив в продажу этот брак
В универсальном магазине!..»

Мы много создаем вещей
Красиво, складно, прочно, скоро.
К лицу ли нам терпеть укоры
Из-за плохих кастрюль для щей?
Пусть будет качество одно
Во всех вещах для нас привычно:
Все надо делать на «отлично» -
И шлюз, и сталь, и полотно.
Пусть будут сделаны добротно
И карандаш и дом высотный.
Да будет качество одно
Во всех товарах и предметах:
Советской марке ведь дано
Быть самой лучшей маркой света!

Владимир Иванов
ТЕПЛОЕ МЕСТЕЧКО
Если тесть – место есть,
Если зять – надо взять,
Если брат – в аппарат,
Если сват – тоже в штат,
Если тетка – есть работка,
Дед? Отказа тоже нет!
Ну, а если посторонний,
Не сестра, не брат, не зять?
Безо всяких церемоний –
От-ка-зать!

Сергей Красовский
СЛУЖБИСТ
(Недавняя история)
(увы, актуальная и сейчас, особенно в госслужбе - подписываю кровью сердца, F_G)

Шатров на службу приходил
В одиннадцать утра.
До часу дня курил, звонил
И из графина воду пил,
Потом вздыхал: «Пора!
Начнем прием! А впрочем, нет, -
Сейчас уж не с руки:
До перерыва на обед
Остались пустяки!»
Он возвращался к четырем,
А иногда к пяти.
Он говорил с секретарем
О том, что нужно бы прием
Быстрее провести,
Поскольку в семь – его доклад,
А в восемь – техсовет…
А посетители шумят
И рвутся в кабинет…

Но вот идет приемный час…
Темнеет… Скоро ночь…
«Привет! Короче! Что у вас?
Бессилен вам помочь!»
…А в семь он делает доклад
Насчет текущих дел.
К восьми наличный аппарат
От дремы разомлел.
На техсовете сам Шатров
Уже зевал в кулак
И очень многих ясных слов
Понять не мог никак!
Часам к двенадцати – домой!
Глядишь – и день прошел.
Жена шептала: «Бедный мой,
Работаешь, как вол!»
Обоим было невдомек,
Что виноват он сам, -
Ведь он домой являться мог
К шести-семи часам,
Он мог и в оперу сходить,
Дочесть начатый том,
И обществу полезней быть
Он мог при всем при том,
И чем крутиться день-деньской
На холостом ходу,
Разумный день рабочий свой
Сполна отдать труду!

Чтоб уваженье заслужить
(Об этом знают все),
Вам ни «волом» не надо быть,
Ни «белкой в колесе»!

Владимир Алексеев
МЕДВЕЖИЙ МЕТОД
Специалистов назначал
Топтыгин на работу…
Верблюда он служить послал
В соседнее болото,
Слона – в арктические льды,
Лягушку – в Кара-Кумы,
А Щуку вынул из воды
И не без долгой думы
Зачислил в свой обширный штат
На должность… Обезьяны.
И недоволен, говорят,
Что те четвертый год подряд
Не выполняют планы!

ПУТАНИЦА
В учреждении каком-то,
В каком – уже не помню сам,
Служили два моих знакомых:
Один был «зав»,
Другой был «зам».

Когда один из них р е ш а л,
Другой ему не разрешал.
Один решал,
Другой мешал,
Все разрешенья предрешал.

Когда входили к одному,
Он удивлялся: «Почему?!
Ведь этим ведает другой,
К нему ступайте, дорогой!»
Другой, обратно отослав,
Всем разъяснял, что он не «зав».
Мол, я лишь «зам»,
А «зав», мол, там,
К нему вернуться нужно вам!..

Бывал неправ
У «зама» «зав»,
Но если «зам»
Неправ был сам,
То, «зама» строго наказав,
За все расплачивался «зав».

«Зам» «зава» часто замещал,
Но в это время запрещал,
Чтобы тревожили его,
Как «зама» «зава» своего.

Когда же срочно по делам
Вдруг уезжал надолго «зам»,
То «зав» тогда уж был и «зав»,
И «зав-зам-зава»,
И «зам-зам».

И так запутались они,
Что не могли в иные дни
Распутать – «зав» ли сам «зам-зам»
Или «зав-зам» - «зам-зама» сам.

И, узел этот развязав,
Нашел блестящий выход «зав»:
«Чтоб прекратить такой содом,
Нам непременно нужен «пом»!
Пусть этот «пом»
Обоим нам
Все разъяснит:
кто «зав»,
кто «зам».

И бедный «пом»
С большим трудом
Три дня в вопросе разбирался.
А на четвертый
Рассмеялся –
И начал биться в стену лбом.

Владимир Торопыгин
ШОФЕР ВОЛОДЯ
Дурного сказать ничего не хочу
Петру Кузьмичу:
ведь по чину
машина
дается Петру Кузьмичу,
а также – шофер на машину.
И каждое утро в положенный час –
всегда в полдевятого ровно –
к дверям провожает Петра Кузьмича
супруга Аглая Петровна.

«Петруша, приедешь сейчас на завод, -
она на прощание просит, -
пусть Зину
Володя ко мне привезет,
внизу нас минуток пяток подождет
и до магазина
подбросит…»

Подругу Аглая Петровна за то
любила, что вкус ее – тонкий;
Володя двух дам до обеда потом
все возит по «комиссионкам».
Устал. По лицу расползается пот
дрожаньем увесистых капель:
рулоны Володя в квартиру несет,
в них – бархат,
панбархат
и штапель.

В прихожей на стол это все водрузил,
супруга начальника – с чувством:
«Володя, родной мой, прошу в магазин –
купить майонез и капусту;
затем поезжайте скорей на вокзал:
из Гагр возвращается тетя, -
доставите тетю нам, ну а затем
Зину домой отвезете…»

И мечется в улицах юркий «Москвич» -
«Москвич», где шофером Володя, -
пока, поздно вечером, Петр Кузьмич
с завода
пешком
не приходит…

Дурного сказать ничего не хочу
Петру Кузьмичу:
ведь по чину
машина
дается Петру Кузьмичу,
а также – шофер на машину.
Ошибки начальству помогут постичь,
а там – по-семейному, мило
исправит жену свою Петр Кузьмич,
не он – так исправит могила.

С Володей – нам жить еще с ним целый век –
хотел бы скрестить я маршруты…
Хороший шофер,
молодой человек,
Володя, скажи, почему ты,
себя уважая, любя свой «Москвич»,
не крикнешь, сжимая баранку:
«Аглая Петровна и Петр Кузьмич,
шофер я,
шофер!
Не служанка!
Не буду возить неположенный груз,
а вовремя, без опоздания,
приду на собрание.
Наш профсоюз
на восемь назначил собрание…
И то, что сейчас я вам здесь говорю –
я в прениях выступлю сразу, -
я там,
на собрании,
все повторю,
от первой
до этой вот фразы».

И эх, какая душевная там песенка - когда никто не слышит, периодически ее пою на сочиненный тогда же мотивчик

Глеб Семенов
ПЕСЕНКА О БУДИЛЬНИКАХ
Заря в поднебесье широком.
Безлюдные улицы спят.
Из настежь распахнутых окон
будильники громко звенят.
То хором, то в одиночку –
на разные голоса:
«Поспали, товарищи, ночку –
вставайте, даем полчаса».

Голосят петухи городские –
заливаются наши будильники.
Оставишь дремоту,
подавишь зевоту, -
не хочешь,
да вскочишь, как миленький!

Проснется водитель трамвая.
Откроет глаза инженер.
В трусах на зарядку вставая,
пригладит вихры пионер.
От мала и до велика –
вся родина, весь народ.
Попробуй, приятель, проспи-ка:
работа, она ведь не ждет!

Голосят петухи городские –
заливаются звоном будильники.
Оставишь дремоту,
подавишь зевоту, -
не хочешь,
да вскочишь, как миленький!

А завтра, глядишь, воскресенье
и за город манят ветра.
Любимая в платье весеннем
вам снится всю ночь до утра.
Будильники заведете,
не надо им выходных.
Всегда – и в любви, и в работе –
московское время на них.

Голосят петухи городские –
заливаются наши будильники.
Оставишь дремоту,
подавишь зевоту, -
не хочешь,
да вскочишь, как миленький!

А вот это не читать без вот этого; а лучше найти книгу "А се грехи злые, смертные", и там прочесть последнюю статью (И.С.Слепцовой), она крайне любопытна - вот этот механизм меня заинтересовал даже в таком идиллическом виде

Леонид Хаустов
Собрались. И вправо-влево
Закружился хоровод.
Ждут, как водится, запевок.
Кто ж тут первым запоет?

То бледнея, то краснея,
Вот одна выходит в круг.
И когда следишь за нею,
Даже боязно.
И вдруг:

«Эх, туфли мои,
Носки выстрочены.
Не хотела выходить –
Сами выскочили!»

Подняла с платочком руку,
Улыбнулась, славная.
И пошла она по кругу,
Медленная, плавная.

Гармонист за ней следит
Пальцами послушными.
Чем подружка удивит?
Пой, а мы послушаем.

«Я иду, а трактор пашет,
Тракторист рукой мне машет.
Зря, товарищ, не маши –
Аккуратнее паши!»

Все глядят на тракториста
Самого проворного.
Ну и ловко, ну и чисто
Паренька продернула.

И платочком помахала,
И ногой притопнула!
Вроде будто все сказала –
Ничего подобного!

«Гляну влево, гляну вправо:
Со своей горы видней.
Мне не нужен кучерявый,
Если он без трудодней».

Парни весело смеются,
Говорят между собой:
«Трудодни у нас найдутся,
Дело только за тобой!»

А она как бы устала.
Хитрость тут особая, -
Вызывать подругу стала,
Каблучками топая.

И выходит в круг другая,
Маленькая, шустрая:
Берегись, мол, дорогая,
Покажу искусство я!

Пляшет ловко, пляшет чисто,
Каблучками – тук-тук-тук!
Дайте место трактористу,
Это он вступает в круг.

И, характером крутой,
Попусту не мешкая,
Он запевку спел для той,
Что стоит с усмешкою:

«Хорошо девчонка жнет,
Аккуратно вяжет,
Ну, а с кем домой пойдет –
Никому не скажет».

И в глаза они до дна
Глянули друг дружке –
Так, что спряталась она
За спину подружке.

Может, вправду им идти,
Позабыв тревоги,
Чтобы счастье вдруг найти
На одной дороге,

Слов заветных не тая,
Правду сердцем зная…
Радость звонкая моя,
Сторона родная!

Бонусом - выразительнейшая графика В.Гальбы, которую я просто не могу прятать от людей...
yadi.sk/d/zI5sYyhybJL9Q

@темы: В Мире Мудрых Мыслей