Про "Исповедь хулигана" - по застывшим следам

[FleetinG_]

Они излучают Свет и Тепло... Удивительно: никто из них сам этого не замечает! Никто о своем Свечении даже и не догадывается, если ему о этом не скажут, а если скажут, может и не понять, о чем речь.
Светлячок-ребенок, искринка радости, солнышко, улыбающееся нам в лицо – ничего о себе не знает, а просто излучает себя, просто дарит.
А вы замечали когда-нибудь, как светитесь сами?..
И правильно, что не замечали. Но знать важно, что это иногда происходит – и отразиться может в живом зеркале другого существа и вернуться к нам...
Можно ведь хмурить брови, сжимать зубы – и все же светиться. Можно говорить в лицо правду, критиковать, уличать в преступлении – и все же светиться...
(Владимир Леви)

Вот, пожалуй, можно было бы остановиться на этой цитате и больше ничего не говорить про "Исповедь хулигана" в театре кукол, ибо все здесь сказано. И хочется просто - восхищенно помолчать. Как было со мной и на самом спектакле - особенно когда начинались аплодисменты, а это бывало часто. С другой же стороны - а как оставлять автора без аплодисментов и без нескольких, хотя бы, добрых слов?

несколько добрых слов

На самом деле, все так и было, как в цитате. Просто вошел в зал луч света – да, именно в зал, совсем запросто, еще не скрывая зрителей завесой темноты, а наоборот, напрямую с ними общаясь – и... И так и пребывал там все это время, пока его не погасили злые руки. А после того, как погасили, все-таки снова появился из-за занавеса. И еще немножко посветил Потому что после весны, лета, осени и зимы (а именно так все и происходило) снова земля поворачивается поближе к солнышку, и снова происходит весна. Кто бы там что ни...
А между тем и тем два с половиной часа проходят рядом с Есениным. Во всех возможных смыслах этого слова. Нет, не только по части шквала черной этики (хотя это будет, и весьма), но и потому, что создатель спектакля, Андрей Денников, в очередной раз преобразится до неузнаваемости. И снова, внутри этого воплощения, он - как и его герой - очень-очень разный. И - так же, как его герой - делает с залом все, что ему угодно. Читает – и совсем просто, почти разговорно, и страстно, уносимый порывом. Поет. Пляшет. Танцует. (Лихо пляшет русскую - один, изощренно танцует - с партнершами, встреченными им в жизни). Потом снова читает. И снова поет. И побуждает зал (это нас, то, инертных до последней степени!) спеть вместе с ним. Рассказывает. Представляет. Откровенничает. Смешно передразнивает Рюрика Ивнева (которого, между прочим, не поименовали в примечаниях к программке, извольте, люди добрые, по яндексам искать. Читает монолог Хлопуши. Мечется в предчувствии гибели. Терпит обольщение мяукающей певичкой мюзик-холла в далеких заграницах – и отпевается, очищается от этого иноземного морока лихими частушками. Вступает в диалоги с Пушкиным и со своим Черным человеком. Исповедуется и хулиганит.
А кровать, превращающаяся в кукольную сцену, и гостиничная ширма, превращающаяся в театральную ширму, расцветают иллюстрациями - как обычно у Денникова, ничем не стесненного пиршества фантазии. То появится из бабушкиного сундука сказочная Краса Ненаглядная - привет, пожалуй, не только из прошлого поэта, но и из прошлого театра, - то возникнет за столиком "сиреневым Пьеро", Блоком, его таинственная Незнакомка, то закружатся в хороводе девушки-березки, меняющие наряды в соответствии с временами года, лето пройдется пышной барыней, а осень возникнет рыжей кобылой... Кстати, теперь буду знать, что автор еще и анималист бесподобный - и кобыла, и та самая собака бесподобно обаятельны. А воплощение Айседоры Дункан потрясающе.
И наступит момент, когда два угла сцены станут двумя полюсами, один из которых уничтожит другой - возникнут два паяца и один палач, превращающие мир уходящей Руси в кровавый гиньоль ("баллада" будет "с тенденцией", к этому надо быть готовым), где один из них, взвалив «Аврору» на плечо, как знаковое бревно, шарахнет по светлым царевнам, которым поэт и правда, оказывается, читал стихи, в отличие от недобром помянутых выше персонажей... А еще будет и подначивающая, хихикающая "крыса", и тот самый Черный человек, вкрадчивый и глумливый, и просто бешеная скачка на "тройке" бреда... И кто там станет убийцей, как, за что и какими средствами - тоже все это будет понятно - и решено самым фантастическим образом.
Но потом, как положено в театре и как происходит в жизни, оживший - пока еще не только актер, а все еще его герой - выйдет перед занавесом и расскажет про менялу, который дает за полтумана по рублю... И зрители завалят его цветами и аплодисментами. Не зная, что бы еще отдать, чтобы хоть частично восполнить неимоверный затраченный ресурс... Очевидно, здесь - как и, опять же, с самим Есениным, - восполняется откуда-то совсем издалека.
Все-таки незаслуженно отодвинут в сторону жанр литературно-музыкальной композиции (вот, правда, в "Эрмитаже" есть спектакль о Маяковском, но там, как обычно, сумбур вместо музыки Потому что знать поэта – это значит знать его стихи. Остальное может быть занятно, но куда менее существенно. А школьникам на таких вещах надо бывать обязательно,– с другой стороны, заражать их неравнодушием к изучаемому предмету дело рискованное, что они, бедные, потом в сочинениях напишут? Так что лучше попозже – когда чтение перейдет в разряд занятий добровольных. И когда, пристально вслушиваясь в строки поэта, в общем-то, мне не очень близкого, все время заново удивляешься - ну как же так можно сказать?..

@темы: Культпоходное

Comments

Спасибо.

[FleetinG_]